У микрофона ученый и публицист П.А. Тревогин, 12.02.2000

Что такое судьба?

Сегодня мне хочется немного развить тему, освещенную Михаилом Чулаки в одном из его выступлений — о судьбе. Многие, наверное, помнят замечательную повесть польского фантаста Станислава Лема «Звездные дневники Ийона Тихого», написанную с великолепным юмором. В очередном своем космическом путешествии Тихий попадает на планету Энтеропию. Космическая энциклопедия гласит, что господствующая религия ее жителей — монодрумизм, но есть еще секта плакотралов, которые не верят ни во что, кроме эмфезы, да и то не все. К чему я это вспомнил? А вот к чему. Когда у меня спрашивают, верю ли я в судьбу, меня подмывает ответить вопросом на вопрос: а вы верите в эмфезу? И на естественный вопрос: а что такое эмфеза? — я отвечаю: а что такое судьба?

Действительно, большинство людей, употребляя это привычное слово, по сути дела не вкладывают в него никакого смысла. Попробуйте спросить, что такое судьба, и вы услышите в ответ что-нибудь вроде того, что это предопределенность, что, мол, где-то там (многозначительный жест вверх) заранее расписаны все события, с кем и что должно случиться, и никто свою судьбу изменить не в силах, как бы он ни пытался. Но давайте посмотрим, что из этого логически следует. Допустим, мне предстоит экзамен (для конкретности, скажем, — на водительские права). Так спрашивается: на кой фиг я буду зубрить правила дорожного движения, устройство автомобиля и прочие премудрости? Ведь судьбе заранее известно, сдам я экзамен или провалю, и ничего с этим не поделаешь, хоть тресни. Так не разумнее ли в таком случае лечь на диван и спокойно ждать экзамена?

Очень часто представление о судьбе принимает просто удивительный характер. В еженедельнике «Аргументы и факты» как-то приводились ответы разных людей на вопрос о судьбе. И вот что ответил популярный артист Александр Абдулов. Однажды он собирался куда-то лететь, и в аэропорту к нему подошла узнавшая его стюардесса и предложила билет в тот же город, но на более ранний рейс, улетавший через несколько минут. Абдулов взял билет и улетел этим рейсом. А тот самолет, на котором он собирался лететь первоначально, разбился. Из этого Абдулов делает вывод: судьба есть и она его уберегла. Ну теперь-то мы, наконец, узнали, что же такое судьба. Оказывается, это такая высшая сила, которая старательно оберегает одного только Александра Гавриловича Абдулова, плюя при этом на всё остальное человечество.

В другом номере той же газеты «АиФ» в связи с аналогичным случаем было помещено высказывание некоего Сергея Комичижиева, профессора, доктора эзотерических наук, магистра целительского искусства, который отечески разъяснял читательнице, что судьба всегда бережет хороших людей и карает плохих. Но ведь согласно этой профессорской логике получается, что Адольф Гитлер был ну очень хорошим человеком, раз судьба уберегла его в июле 1944 года. Тогда в результате покушения на него погибло несколько генералов, а сам Гитлер отделался легким испугом. После той позорной заметки я написал главному редактору «АиФ» Владиславу Старкову, не стыдно ли ему пускать такого «профессора» на страницы еженедельника. Думаете, тот прямо сгорел от стыда? Как бы не так, ибо такого рода ахинея весьма типична для его издания.

Как ни странно, но синдром Абдулова, когда человек уверенно помещает себя в центр мироздания, весьма и весьма распространен. Одно время вместе со мной проходила лечение на аппарате «искусственная почка» очень набожная женщина. Но затем ей сделали пересадку почки, и надобность в процедурах отпала. Так что бы вы думали? Как я потом узнал со стороны, эта женщина твердо убеждена, что о ней позаботился ни больше, ни меньше, как сам господь бог. До какой же степени нужно любить себя, ненаглядную, чтобы ни секунды не сомневаться в том, что бог способен угробить в транспортной катастрофе человека с единственной целью — дать донорскую почку этой женщине и тем облегчить ей жизнь, избавив ее от лечебных процедур. Да, не от избытка ума бывает подобное мировоззрение и не от избытка скромности.

Наверное, каждый может припомнить случай из своей жизни, когда ему удавалось благополучно избежать крупной неприятности, а то и смерти. Как-то иду я по улице во время сильного ветра. И вдруг наверху, на пятом этаже, с громом и звоном хлопает створка окна, и прямо передо мной падает и разбивается вдребезги огромный кусок стекла. Меня прошиб холодный пот. Эмоциональный шок был тем сильнее, что буквально за минуту до этого, переходя улицу, я чуть-чуть задержался, пропуская поворачивающий грузовик. Если бы не было того грузовика, я бы в данный момент не сидел перед микрофоном. Ну так что же — считать, будто кто-то там, на небесах, меня сознательно уберег? А почему этот «кто-то» не сумел или не захотел уберечь миллионы других людей, погибших под рухнувшим балконом или от упавшей сосульки и других нелепых случайностей? Какие есть веские основания считать, что случай действует осознанно и целенаправленно?

К вопросу о судьбе тесно примыкает вопрос о свободе воли. Михаил Чулаки привел в своем выступлении очень наглядный пример с Юлием Цезарем и одним из его убийц Брутом в качестве иллюстрации той мысли, что волеизъявление, свободный выбор одного человека приводит к изменению хода жизни других людей. Позволю себе привести пример из своей скромной жизни — просто её я знаю лучше, чем другие. Так вот, школу я оканчивал в городе Кирове, и в юношеском тщеславии собирался поступать в Московский университет. Учился я неплохо, и, возможно, для этого поступления были какие-то реальные шансы. Но у меня был друг, светлой памяти Юра Шустов, который учился в той же школе классом старше меня. Окончив школу, он поступил в Ленинградский университет и, приехав в Киров на каникулы, стал подбивать меня последовать своему примеру, ярко расписывая, какой чудесный город Ленинград, как прекрасен Ленинградский университет и какие замечательные профессора там преподают. Я последовал его совету и быстро убедился, что всё это оказалось чистой правдой.

А теперь, что называется, вопрос на засыпку. Как вы думаете, скольким людям юрин совет изменил ход жизни? Мне одному? Отнюдь. Здесь в Ленинграде я женился, и у нас родилась дочь. Будь я в Москве, она бы просто не смогла появиться на свет. Значит, трем людям? Не спешите. Давайте рассуждать логически. Проделаем мысленный эксперимент: вернемся на 50 лет назад и всё переиграем. Допустим, я бы не послушал Юру и поехал в Москву. Там бы я женился на московской девушке. Тогда нынешняя моя, ленинградская, жена вышла бы замуж за другого человека. В результате этот другой человек не был бы женат на своей нынешней жене. И так далее — не только в Ленинграде, но и в Москве.

Ну как? Вы начинаете ощущать масштабы последствий Юриного совета? Ведь это даже не принцип домино. Потому что принцип домино — это всего лишь арифметическая прогрессия: первая костяшка валит вторую, та — третью и так далее. А у нас получается прогрессия геометрическая. Почему геометрическая? Да потому что брак — это союз двоих людей. И когда мы переигрываем один брак, мы меняем жизнь, если хотите — судьбу, раз уж так нравится это слово, по меньшей мере четырех людей. И это, не считая детей и внуков. Не только реальных детей и внуков, но и потенциальных. Виртуальных, как сейчас модно говорить. Другими словами, переигрывание браков лавинообразно меняет не только судьбы огромного числа существующих людей, но и, так сказать, состав человечества.

Есть очень мудрый индийский афоризм (кажется, его приводит Киплинг в романе «Ким»). Звучит он приблизительно так. Человек бросает в мир поступок, и от него, как от брошенного в воду камня, расходятся круги. Никто не знает, как далеко они разойдутся. Очень поэтичный образ, наполненный глубоким смыслом!

Другое образное сравнение: весь мир — театр, а люди в нём — актеры. Это сказал Шекспир. Ни в малейшей степени не замахиваясь на его славу, рискну предложить более современное сравнение: мир — это кино. И вот тут возникает крайне любопытный вопрос. А что это за кинофильм, актерами которого мы все являемся? В каком действе и в каком качестве мы принимаем участие? В съемках фильма по некоему сценарию, от которого мы вправе отступать, импровизировать, нести отсебятину? Или же в демонстрации уже отснятого, готового кинофильма, в котором никакие отступления невозможны — именно потому, что он уже готов? Вот вопрос. При такой его постановке вера в судьбу — это принятие второго варианта ответа. Это убеждение в том, что мы — только фигурки на экране, а свобода нашей воли — лишь иллюзия, что на самом деле мы не в состоянии даже мизинцем пошевелить по своему желанию. Устраивает вас такой вариант? То-то. Конечно, я полностью согласен с Михаилом Чулаки, что обе точки зрения логически непротиворечивы, но психологически предпочтительнее первая. А тогда для судьбы уже не остается места. Если человек способен по своей воле сделать хотя бы самую малость (не то что выбрать город для учебы, а, например, купить в киоске ту или иную газету), то последствия его свободного выбора могут иметь лавинообразный характер и затрагивать миллионы людей. Примеров тому несть числа — как в жизни, так и в художественной литературе.

Вот, собственно, и всё. Тех, кто слышал мое предыдущее выступление, возможно, интересует, как обстоит дело с астрологическим экспериментом, где два астролога должны составить анонимные гороскопы двадцати человек, а те попытаются узнать в них себя. Отвечаю. Один из астрологов добровольно сошел с дистанции, а второй еще продолжает трудиться над гороскопами. Так что, ждём-с!

Ведущий передач - радиожурналист А.Б. Федоров.