В некотором царстве-государстве жил-был народ, который очень любил своих царей. То есть, единовременно-то у них, конечно, был только один царь, которого они и любили, что есть мочи, но стоило ему по какой-либо причине оставить трон, как тут же на смену приходил новый царь, и народ сразу начинал горячо любить уже его, а прежнего ругать и даже клеймить. Одного царя так сильно любили, что сделали из него земного бога, а небесного стали не только хулить, но даже говорить, что его вовсе и нет. Тех, кто говорил это громче других, стали называть атеистами. Из-за всего этого у них и цари стали говорить о себе, что они атеисты.

И был в том народе человек по фамилии Узин. Будучи смышленым, он обучился всем царским указам и тому, как наказывать тех, кто осмеливался их нарушать, после чего был зван на службу в царскую охрану. Так и остался бы в ней, да очередному царю случилось почувствовать себя на троне неуютно, и, не имея сыновей, начал он подыскивать себе замену. Благо, долго искать не пришлось. Приглянулся ему охранник Узин, который за преданность в службе дошел уже в чинах аж до настоящего полковника. Мужчина, что называется, в полном соку: и в кулачном бою ловок, за что отмечен особым знаком - черным поясом, и в заморских языках преуспел, и любую речь гладко сказать может, и, как уже замечено, все царские указы на зубок выучил. Потому вышел царь как-то под Новый год к своему двору и молвил: "Я, па-аешь, устал и ухожу. Велю, чтобы дальше царем был Узин". Так тому и быть, кто ж посмеет перечить слову любимого царя? И начал с тех пор народ любить Узина, а прежнего называть дураком, пьяницей и вором. Хорошо, что прежний успел договориться с Узиным о своей неприкосновенности, а то несдобровать бы ему.

Но вот прошло совсем немного времени, и случился большой пожар, в котором сгорела дотла одна из царских палат. Повелел Узин хорошенько обыскать пепелище, не сохранилось ли, мол, чего полезного. Тщетно перебирали слуги обугленные головешки. Как вдруг среди пепла что-то сверкнуло. Это был символ религии далеких предков - металлический крест. То, что все сгорело, а крест – нет, так поразило Узина, что он решил, что небесный бог все-таки есть, и, перестав быть атеистом, начал ходить в церковь, молиться и целовать иконы. А вслед за ним гурьбой кинулся в церкви и преданный ему народ, даже те, кто раньше громче всех кричал, что "религия - опиум" и сбрасывал кресты с церквей.

Что тут началось! По всей стране стали спешно восстанавливать старые и строить новые храмы, церковные люди получили многие привилегии и льготы, оделись в золото и парчу, а ездить стали в дорогих каретах под названием "иномарки". Некоторые религиозные праздники были объявлены государственными, главный поп вновь встал по правую руку от царя, став ему первым помощником и советчиком. А чтобы никто не смел роптать на это при всем честном народе или, как тогда говорили, "в СМИ", Узин издал тайный указ о введении церковной цензуры. И замолкли недовольные, а прочим даже и в голову не приходило, что можно быть чем-то недовольными, так сильно они любили и боялись нового царя.

Среди тех, кто убоялся царя больше всех, были, конечно, все придворные, в том числе министры и звездочеты, ставшие ходить вместе с царем на поклоны к главному попу и целовать ему руки. Главный царский лекарь велел срочно строить церкви при всех больницах и давать им имена разных святых. Военный министр, министр образования и главный звездочет подписали соглашения с церковью, что будут всячески помогать ей проникать в свои ведомства, чтобы насаждать там свои богоугодные порядки.

Остались в том царстве и атеисты, но из-за церковной цензуры их "в СМИ" совсем не стало слышно. Потому стали они рассылать письма друг другу и всем, кто хотел их слушать, голубиной почтой под мудреным названием "Интернет". Тем и тешились.

А что было дальше, никому не ведомо, потому как скоро сказка сказывается, да не быстро дело делается. А кто конец сказки придумает, тому конфета*.

* Все персонажи сказки вымышлены, и любые совпадения с действительными событиями случайны.

Геннадий Шевелев