Выступая на заседании Президиума РАН 27.03.01, акад. В.Л. Гинзбург с гневом говорил: "Самым возмутительным я считаю поведение некоторых наших СМИ. Свободу слова, это подлинно великое завоевание постсоветской эпохи, они сплошь и рядом подменяют вседозволенностью, пренебрежением интересами населения, хамским отношением к науке и ученым". Другой акад. РАН, Э.П. Кругляков, назвав одну из своих статей "Только ли свобода слова нужна средствам массовой информации?", ответил, что СМИ нужны также большие тиражи и в погоне за ними они, пользуясь свободой слова, регулярно подбрасывают населению всяческие небылицы-сенсации.

Да, с начала 90-х г.г. в нашу жизнь по-настоящему, а не только декларативно, как было в СССР, вошло понятие свободы слова. Теперь можно писать и говорить почти о чем угодно (закон запрещает только разжигание национальной розни и пропаганду войны). Казалось бы, после долгих запретов и цензур есть чему радоваться. Но вскоре выяснилось, что у этой свободы есть оборотная сторона, оказавшаяся весьма негативной. И среди прочего на головы россиян обрушился мутный поток анти- и лженаучной информации. В результате легковерные и малообразованные люди, которых сейчас, к сожалению, довольно много, укрепляются в своем неверии в настоящую науку. У населения постепенно вырабатывается полностью извращенное представление о самом понятии "настояшая наука": к ней относят, в первую очередь, те "чудеса", о которых взахлеб торопятся поведать СМИ, а подлинных исследователей, держащихся со скромным достоинством и не поставляющих обществу громких сенсаций, относят к бесплодным бездельникам, не заслуживающим уважения и поддержки.

Выступая на Президиуме РАН, Э.П. Кругляков сказал: "Идет систематическое преднамеренное оболванивание населения через СМИ. Страшно становится от одних только заголовков: "Бытовые лазеры убивают человеческую кровь", "Крах классической физики", "Чудовища-кровопийцы возвращаются", "Российские физики открыли новое смертоносное излучение". Дикая отрава, которую скармливают людям, ведет к одичанию общества, к планомерному воспитанию людей обреченных, для которых все заранее предопределено. Людей отучают мыслить критически, но приучают слепо верить".

В своей статье "СМИ работают для читателей или для шарлатанов?", опубликованной в одной из петербургских газет, автор тоже привел примеры, как даже на экраны ТВ проникают откровенные жулики, а то и люди, которых вполне можно принять за сумасшедших, в то время как представителей настоящей науки часто умышленно не подпускают к СМИ. Как на одну из причин такой ситуации указано на стремление СМИ зарабатывать деньги любой ценой, часто не брезгая даже явной дезинформацией. Другая причина в том, что журналисты, будучи гуманитариями по образованию, нередко просто не в состоянии отличить дезинформацию в области естественных наук от истины. Выход видится во введении в высшей школе курса основ естественной науки и теории познания законов природы для гуманитариев вообще, но для журналистов - в особенности.

Точка зрения на такое положение представителей науки показана выше. А что говорят на эту тему сами журналисты? Долгое время они отмалчивались, полагая, видимо, что все и так ясно. А именно: журналисты, мол, тоже люди, им хочется жить в достатке, а для этого надо зарабатывать деньги, поэтому в условиях рыночной экономики и отсутствия государственного финансирования СМИ приходится забывать о совести и продаваться всем, кто готов платить. Но вот недавно, наконец, забрезжило: сами журналисты сделали попытку поговорить на эту тему: 4-5 апреля с/г в рамках "Недели науки в Санкт-Петербурге" было проведено мероприятие, названное мастер-классом "Наука в СМИ сегодня. Опыт российской и британской журналистики". Вели его, правда, москвички: гл. редактор агентства "ИнформНаука" и журнала "Химия и Жизнь" Л. Стрельникова и научный обозреватель газеты "Московская правда", президент Ассоциации научных журналистов "Интеллект" В. Егикова. К сожалению, мероприятие было закрытое (пропускали по строгому списку), и из ученых его смогли посетить и высказаться только трое (в том числе один из самых активных членов Комиссии по борьбе с лженаукой при Президиуме РАН, акад. Е.Б. Александров). Хорошо, что записи основных выступлений появились позже в Интернете.

Посмотрим же, что говорили журналисты, и позволим себе прокомментировать некоторые их высказывания.

Стрельникова. - За каких-то 10 лет нам чудесным образом удалось свести на нет и разрушить привлекательный образ ученого в России. Причем разрушить практически до основания.

Автор. - Кому - нам? Из вышеизложенного видно, что к тому, что это удалось сделать так быстро, приложили руку СМИ, поднимавшие за эти 10 лет на щит лиц, явно вредящих настоящей науке.

С. - И в этом вина не только журналистов, но и ученых...

А. - Это называется "переложить с больной головы на здоровую"!

С. - ...которые не умеют, не понимают и не хотят сотрудничать с прессой. Важно, чтобы ученые понимали, что только через средства массовой информации и никаким другим способом нельзя оповестить общество о своих работах. А если вы не оповещаете общество о своих исследованиях, то у вас нет шансов привлечь инвесторов, найти финансирование, интересных партнеров не только в России, но и за рубежом.

А. - Вот так обвинение! Оказывается, ученых настойчиво зовут рассказывать о своих достижениях в СМИ, а они не хотят, упираются, не понимают, зачем это нужно, создавая тем самым помеху в работе научных журналистов. Нет, дело не в непонимании, а в том, что ученый, если он настоящий, предпочитает многократно проверить полученный результат, доложить его в кругу коллег-специалистов или опубликовать в специализированном научном издании, прежде чем выносить на широкую аудиторию и в СМИ.

"Наука, - говорит Э.П. Кругляков, - живет и развивается по свойственным ей этическим нормам. Всякий новый эффект, всякое открытие должны найти признание в первую очередь в научном сообществе. Поэтому авторы любого значимого научного результата стремятся опубликовать его в наиболее престижных научных журналах (разумеется, рецензируемых). Дурным тоном считается обнародование первых результатов через СМИ".

А вот лжеученый сам торопится засветить в прессе малейший сколько-нибудь сенсационный плод своей фантазии (нередко болезненной) в надежде прославиться и/или добыть финансирование (государственное или частное) и "интересных партнеров". Неужели и настоящим ученым надо стать на этот путь? Не хочется думать, что уважаемая Любовь Николаевна сознательно призывает к этому.

Другое дело, когда ученый противится приглашению выступить в СМИ против лженауки. Такое действительно случается. Обычное объяснение: "Критиковать лжеученого в печати - значит, способствовать его рекламированию". Что ж, это верно, но лишь до тех пор, пока объект критики не вышел в СМИ, т.е. уже разрекламировал себя сам. Например, недавно газета "Санкт-Петербургские ведомости" отвела целую полосу панегирику в адрес некоего г-на Петрика, безмерно раздув и приписав ему научные заслуги (есть подозрение, что публикация им же инициирована и оплачена). Молчание ученых в подобных случаях может выглядеть как поддержка шарлатанства. (Правда, не факт, что опровержение увидит свет, как случилось с письмом акад. РАН Е.Б. Александрова о Петрике).

С. - В зависимости от того, как подана информация - негативно, позитивно, регулярно, в хорошем объеме - формируется общественное мнение, которое неизбежно в нормально устроенном, стабильном и демократическом обществе должно влиять на принятие решений в парламенте и соответствующих законов, на формирование бюджетов, в том числе и в той его части, которая касается науки.

А. - Повторяю, идя на поводу у поставщиков скороспелой псевдонаучной информации, СМИ формируют вокруг настоящей науки негативное общественное мнение, что безусловно влияет и на мышление парламентариев.

С. - СМИ читают и те люди, которые заинтересованы в том, чтобы вкладывать деньги в перспективное дело. Много случаев, когда меценаты, узнав о каком-то интересном исследовании, говорили: "Вам сколько денег надо?"

А. - Было бы неплохо просвещать таких меценатов, объясняя им, какое исследование действительно заслуживает вложения денежных средств. Для этого надо предоставлять слово в СМИ настоящим ученым, а не только поставщикам дутых сенсаций.

С. - Если какой-то профессор в каком-нибудь университете в США проведет эксперимент и увидит, что лягушку дернули за лапку и она проквакала 8 раз, а в России - только 5 раз, он немедленно соберет пресс-конференцию, пригласит на нее губернатора, расскажет ему об исследовании и добавит: "Господин губернатор, только благодаря Вам нам удалось в этом вопросе достичь невероятных высот". Пресса наперегонки напишет о лягушке и ученом. Губернатор будет плакать от гордости и счастья. На следующий год он увеличит финансирование этой лаборатории. Пока такой способ общения с прессой не в традициях российских ученых.

А. - Из этого примера следует, что надо лучше кормить российскую научную лягушку (т.е. финансировать науку). Но не путем доведения при помощи лести до слез некомпетентных в науке губернаторов, чтобы они раскошеливались (заметим, не из своего бумажника, а из кармана налогоплательщика). Это как раз из арсенала методов псевдонаучных шарлатанов.

С. - О науке, особенно современной, писать очень трудно. Она невероятно усложнилась, дифференцировалась, разбух ее терминологический аппарат. Журналисту с гуманитарным образованием, безусловно, трудно писать о естественнонаучных исследованиях, хотя бы потому, что разговаривать с ученым надо на его языке. Научных журналистов у нас практически не готовят. Есть небольшая группа на факультете журналистики МГУ.

А. - Вот и я писал о том же (см. выше). Такое положение надо срочно исправлять, и об этом надо неустанно писать.

С. - Правда, у журналистов без естественнонаучного образования есть преимущество: они смотрят на все научные фокусы глазами обывателя, настоящего представителя общества, и потому сразу могут увидеть, в чем здесь читательский интерес.

А. - Преимущество это - в кавычках. В том-то и беда, что интерес журналиста, пытающегося писать о науке, сплошь и рядом опускается до обывательского. Яркий пример - сотрудничество газеты "Аргументы и Факты" с г-ном Мулдашевым, этим неудержимым изрыгателем высасываемых из пальца псевдонаучных сенсаций, охотно "заглатываемых" массовым читателем, которого СМИ упорно отучают критически мыслить.

С. - Правительство Великобритании с 1993 г. взяло диалог науки и общества под наблюдение, и он стал частью государственной политики. Изменилось достаточно много. За последние 10 лет расцвело "Би-Би-Си". Там создали специальные научно-популярные каналы и программы. Существует целый канал на телевидении, который занимается только пропагандой научных знаний. И основной новостной массив "Би-Би-Си" наполнился новостями о науке, научных исследованиях, ученых. Появились целые институты, цель которых - готовить специалистов, которые могут осуществлять как управленцы связь науки и общества, имея соответствующее образование. Появилась ассоциация пресс-секретарей и т.д.

Европа хочет построить экономику, основанную на знаниях. Для этого она объявила программу, бюджет которой 17,5 миллиардов евро. Приличный бюджет предусмотрен на программу "Наука и общество".

В 1998 г. появился европейский пресс-центр по науке и искусству AlphaGalileo. Сюда стекается информация о науке из европейских стран, включая пресс-релизы, которые в институтах и университетах Европы изготавливают достаточно исправно. Все эти материалы находятся в открытом доступе, и журналисты со всего мира берут информацию и используют.

А. - Из этого следует только одно: правительству и СМИ России надо неотложно брать в этом деле пример с европейцев (особенно с британцев).

С. - Наше агентство ИнформНаука регулярно размещает на сайте свою информацию и таким образом пропагандирует наших ученых. Этот ресурс обновляется ежедневно и содержит огромное количество интересной информации о науке.

Это хорошо, но, по мнению ученых, дело не только и не столько в "огромном количестве", сколько в качестве информации.

С. - Амбициозную цель - клонировать мамонта - поставили перед собой японцы. Результаты обнародованы совсем недавно, это прошло по всей прессе. Развитие этой сенсации спровоцировало наше агентство ИнформНаука.

А. - Вот и образец "качества": японцы еще только поставили цель, а ИнформНаука тотчас поспешила "спровоцировать развитие сенсации". Вряд ли стоит гордится такими методами работы.

С. - Преимущество нашего агентства в том, что корреспонденты - молодые ученые, которые обучены ремеслу на наших интенсивных курсах, но продолжают работать в институтах, университетах, оставаясь в науке. Поэтому выступить экспертом на первом этапе отбора информации они уже в состоянии, то есть отсечь то, что называется "шумом", и выбрать важное и интересное. Ну, а интересно писать мы их научили и продолжаем учить.

А. - Вот это действительно выход из положения. Только почему надо брать в эксперты только научную молодежь? Что за возрастная дискриминация?

Егикова В. - Человек, пишущий о науке, причисляется на Западе к элитной журналистике, эта тема считается одной из самых сложных, положение научного журналиста столь же уважаемо, как и политического обозревателя.

У нас же научная журналистика не только не оплачивается так, как на Западе, но и оказывается ущемленной даже внутри журналистского цеха. Есть такое понятие - "внештатный сотрудник". На Западе оно звучит уважительно и почетно, а если у нас скажешь, что ты "нештатник", отношение будет не самое лучшее.

У европейских журналистов есть даже курсы для профессиональных журналистов, которые хотели бы получить больше знаний по той или иной проблеме науки. Причем такая учеба субсидируется теми изданиями, в которых работают журналисты, потому что считается: чем большему он обучится, тем лучше это для издания. А еще можно получить грант, и, скажем, год учиться, чтобы лучше писать о научных проблемах.

А. - Трудно не согласиться с этой критикой в адрес российских СМИ, где научные журналисты ущемляются материально и морально. К счастью, сейчас уже появились исключения, названные на мастер-классе.

Е. - Если во многие европейские научные центры деньги приходят от государства, то в Америке деньги на исследование зарабатываются, поэтому надо доказывать, что оно интересно. Ученые заинтересованы в том, чтобы об их исследованиях знали, а потому стремятся к общению с журналистами.

А. - См. комментарий к аналогичному заявлению С.

Пичугина Т., директор агентства "ИнформНаука". - Я перечислю положения, сформулированные американским научным журналистом Ресенбергом которые должен знать каждый журналист, пишущий о науке.

1. Он предостерегает от слепого доверия к авторитету ученого. Если ученый не предоставляет вам очевидных доказательств своего результата, своего открытия, вы имеете право подвергнуть сомнению любое его утверждение. Пусть покажет, пусть докажет вам. Несмотря на то, что вы не специалист в его области, тем не менее, он обязан объяснить вам так, чтобы это было понятно. В противном случае вы имеете право этому ученому не доверять.
2. Наука - не учебник, где записаны истины, которые нельзя опровергнуть. Любое утверждение ученого, любой результат рождается в процессе дискуссии, спора. Ресенберг советует избегать предубеждений, штампов и стереотипов, потому что впоследствии все может быть не так, а наоборот.
3. Когда вы беседуете с ученым, который в чем-то не уверен и говорит вам: "вероятно", "может быть", "я сомневаюсь", это говорит о его научной честности. Значит, он признает, что чего-то не знает. Это стимулирует его к дальнейшей научной работе. Значит, он хочет еще что-то узнать, открыть. Это хорошо говорит о нем как об ученом. Современные научные исследования неоднозначны, часто заводят в тупик и порой оказываются неверными.
4. Журналист и ученый - профессии одного порядка. И та, и другая преследуют одну и ту же цель - знать правду, и тот, и другой хочет донести ее до людей.

А. - Последний пункт особенно важен, но, к сожалению, часто предается забвению в условиях рынка, где СМИ оказываются в положении продавца, не стесняющегося ради коммерческого успеха сбывать недоброкачественный товар.

П. - Первая претензия ученых к научному журналисту - он пишет о науке неграмотно, некомпетентно, делает много ошибок.

Титова Л, пресс-секретарь Института мозга РАН. - Да, часто человек, даже записывая на диктофон, потом расшифровывает не совсем верно. Поэтому просьба к журналистам - всегда давать материал на правку.

П. - Не все так просто. Американское геофизическое общество в своей памятке советует ученым: "Никогда не просите журналиста прислать текст на согласование. Тем самым вы его обижаете, ставите под сомнение его профессионализм". Согласование текста имеет этическую сторону. А если это критический материал? Он не понравится ученому, который может повлиять на вашу объективность как журналиста. А у вас есть своя точка зрения, вы имеете право ее защищать. Есть и такой момент - иногда ученому хочется переписать весь текст научными словами, и это очень сильно затрудняет работу. Но в тех случаях, когда, вы просто литературно обрабатываете мысли ученого, работаете как популяризатор науки, конечно, надо показать.

Второй упрек ученых к журналистам: они склонны приукрашивать научный результат, который ученому кажется незначительным. Журналисту трудно решить, что в науке является значительным, а что - незначительным, но законы жанра обязывают как-то выделить, подчеркнуть достигнутое. Потому что иначе зачем писать, если это незначительно?

А. - Другими словами: зачем писать о научном результате, если он не "тянет" на сенсацию или его нельзя довести до этого уровня путем приукрашивания? Нет, о науке надо писать, исходя в первую очередь не из законов жанра (видимо, имеется в виду пресловутый "пиар"), а из желания просветить читателя. Просветительской цели хорошо служит и не "приукрашенный" научный результат.

П. - Наконец, последний, третий, упрек ученого журналистам: они часто пишут слишком игриво о серьезных вещах. Ведь ученый положил на это жизнь, а вы написали "хи-хи, ха-ха", в общем, живенько. Не все ученые обижаются, но бывает.

А. - Юмор юмору рознь. С хорошим юмором наука дружит.

Аствацатурян М. научный обозреватель радио "Эхо Москвы", автор и ведущая программ "Гранит науки", "Научный альманах" и "Клиника". - Интерес к науке был и будет всегда. Его можно эксплуатировать. Мы и эксплуатируем.

А. - СМИ должны не эксплуатировать интерес людей к науке, а удовлетворять его.

Ас. - На "Эхе Москвы" с 1998 г. идет популярная ежедневная трехминутная программа "Гранит науки". Ее многие знают. Есть еще две рубрики по 9 и 12 минут. Это еженедельные обзоры, один по медицине, называется "Клиника", второй - "Научный альманах" - по всем научным событиям, и не только российским. Есть и комментарии ученых об открытиях.

А. - Если эти программы качественные, то это отличный пример для других городов. На радио "Петербург" в 1999-2001 г.г. тоже был цикл "Наука и лженаука" (инициированный Российским гуманистическим обществом). Его передачи эпизодически вставлялись в ткань более универсальной программы "Город и горожане". Всего состоялось около 30 передач, но потом стало трудно находить желающих выступать и дело сошло "на нет". Видимо, питерскому радио не хватает своей Аствацатурян.

Ас. - Продюсер с "Би-Би-Си" рассказывал о том, как они делали фильм об ученом Эндрю Вайлсе, который доказал теорему Ферма. Казалось бы, скучнейшая тема - математика, но люди 400 лет пытались доказать эту теорему, сходили с ума, кончали жизнь самоубийством. И тут идет кадр: Вайлса спрашивают, как это было, и он начинает плакать. Представляете, какой эффект! Да, это популизм, но его надо использовать, чтобы вдалбливать людям, что есть наука и ненаука. Если они не будут знать, что делается наукой, то будут уповать на "метелочки" от рака, святые воды и гемокоды.

А. - Т.е для получения большего эффекта в деле популяризации ("вдалбливания") науки, журналистам предлагается обращаться не только к разуму людей, но и к их эмоциям. Тезис сомнительный, ибо это как раз ходовой прием из арсенала антагонистов науки (например, церковников).

Ас. - Что касается источников информации, то для меня очень важно, чтобы это был рецензируемый журнал. Рецензия - для меня правило номер один.

А. - Правильно, это лучший способ не попасться на удочку псевдоученых.

Ас. - Ученые не очень боятся идти на радио и предпочитают прямой эфир, потому что там их никто не может "смонтировать". Они боятся прессы и имеют на то основания.

А. - Ценное самокритичное признание в устах представителя СМИ.

Ас. - Большинство из нас имеет научное прошлое, и это очень важно для популяризации науки. Хорошо, чтобы журналист, пишущий о науке, сам имел научное прошлое.

А. - Хорошо бы.

Вышеизложенное выстроено как диалог лишь по форме. Между тем, есть острая необходимость в реальном широком обмене мнениями между представителями науки и СМИ для выработки взаимопонимания (закрытый мастер-класс в Петербурге проблему не закрыл). Пусть эта статья послужит приглашением к такому диалогу. В качестве плацдарма для него могу предложить сайт Санкт-Петербургского отделения Российского гуманистического общества http://www.humanism.al.ru , но возможны и другие варианты. Главное, чтобы он состоялся и был публичным. Проблема слишком серьезная, чтобы от нее отвернуться.

Геннадий Шевелев