Автор письма - адвокат по правам человека, председатель специальной комиссии Совета по секулярному гуманизму США по первой поправке к Конституции, член национального совета "Объединения американцев за отделение церкви от государства". Письмо датировано 28 декабря 2000 г.

Господин президент!

Победив на выборах, Вы заверили избирателей, что будете президентом всех американцев - независимо от того, разделяем мы или нет Ваши взгляды по ряду вопросов. В Ваших руках, точнее, в руках членов Верховного Суда, которых Вы скоро назначите, находится судьба тех свобод, которые прочно ассоциируются со второй половиной двадцатого века и началом двадцать первого.

На протяжении избирательной кампании Вы выражали глубокие религиозные убеждения. Вы имеете полное право извлекать из этого все выгоды, какие сочтете нужными. Однако в качестве нашего нового лидера Вы взяли на себя огромную ответственность, которая требует от Вас защищать интересы тех, чьи философские взгляды расходятся с Вашими собственными, в такой же мере, как интересы тех, кто разделяет Ваши религиозные верования.

Хотя я белый, гетеросексуал, мужчина и еврей, отец которого посвящен в сан раввина, а мать чудом уцелела в Освенциме, я принадлежу тем не менее к самому несправедливо третируемому сегодня меньшинству в Америке, ибо я - атеист. Мой атеизм не проистекает из желания противостоять всему тому, во что верит большинство американцев, непременно отличаться от них, шокировать общество, попирая лелеемые им ценности. Как и большинство атеистов, я просто не могу преодолеть логические, научные и философские трудности, на которые я неизбежно наталкиваюсь при попытке воспринять концепцию бога и сверхъестественного. Атеисты убеждены, что во Вселенной нет ничего сверхъестественного, и ничто не способно нарушить законы природы. Атеист - это просто человек, который находит все претензии на сверхъестественное неубедительными и имеет достаточно мужества и честности признать это.

Теперь позвольте сказать, что атеисты, подобные мне, вовсе не заинтересованы в создании такого общества, в котором у нас было бы больше прав, чем у религиозно верующих. Мы не заинтересованы в лишении любого человека права отправлять религиозные обряды в соответствии со своей верой или высказываться публично, пытаясь распространить свою веру на других. Все, чего мы хотим, - это общество, в котором наши права останутся равными с правами религиозных людей.

Стало модным провозглашать, что люди, исповедующие веру в библейского бога, обладают более высокой нравственностью, чем неверующие. Я утверждаю, что это неправда. Сохраняя за верующими в библейское учение право жить в соответствии со своей верой, мы, атеисты, не меньше, чем они, верим в царство моральной справедливости. Библия же хотя и является источником утешения для миллионов людей, но некоторые из ее поучений с моральной точки зрения ущербны и даже неприемлемы по современным стандартам, а потому не могут служить непререкаемым источником нравственной добродетели.

Я поднимаю все эти вопросы не для того, чтобы сокрушить Вашу религиозную веру или религиозные верования кого-либо еще, но для того лишь, чтобы провозгласить тот тезис, что взгляды атеистов следует уважать в такой же степени, как и воззрения религиозных людей.

Единственный путь продолжать сохранять равенство в нашей стране верующих и атеистов - это сохранить отделение церкви от государства, соблюдать строгий нейтралитета государства в делах религиозной веры. Правительственные организации никогда не должны проявлять пристрастность в пользу либо веры, либо неверия и никогда не должны вовлекать себя в дело распространения религиозной веры. Как консерватор Вы придерживаетесь взгляда, что функции правительства должны быть ограничены, что в самых разнообразных областях человеческой деятельности индивидуумам должно быть предоставлено право самим принимать решения без вмешательства правительства. Те из нас, которые согласны с этой концепцией, хотят, чтобы вопрос религиозной веры оставался в области персонального выбора, а не испытывал диктат или хотя бы косвенное побуждение со стороны правительства в какой угодно форме. Вопреки популярному мнению, идея разделения церкви и государства наилучшим образом укладывается в философскую концепцию консерватизма.

Единственный путь обеспечить стабильное и продолжающееся отделение церкви от государства - это позаботиться о том, чтобы на посты членов Верховного Суда выдвигались только люди, преданные этому идеалу. В настоящий момент никто не облечен большей полнотой власти, чем Вы, чтобы определять курс этого Суда. Сейчас шесть из девяти его судей поддерживают принцип, что ни одна из ветвей власти не должна благоприятствовать вере в ущерб неверию. Если хотя бы два члена из этого нынешнего большинства будут заменены людьми с противоположными взглядами, то возникнет большинство пяти против четырех в пользу правительственного спонсорства или фаворитизма по отношению к религии.

На протяжении всей избирательной кампании Вы говорили, что судьи Скалиа и Томас наилучшим образом подходят для выдвижения в члены Верховного суда. Позвольте почтительно указать Вам, что этому гораздо больше удовлетворяют судьи Саутер и О'Коннор.

В вопросе об отделении церкви от государства судья О'Коннор последовательно стоит на позиции, противоположной позиции судей Скалиа и Томаса. Она последовательно высказывала мысль, что правительственные органы не должны даже намеком давать понять неверующим, что они аутсайдеры, неполноценные члены общества, а верующие, наоборот, привилегированные инсайдеры, и что "никакая ветвь власти не может обращаться с людьми по-разному в зависимости от Бога или богов, которых они почитают или не почитают". Судья О'Коннор сыграла главную роль в воспрепятствовании тому, чтобы религиозное право превратило нашу страну в теократию. Я предлагаю Вам рассматривать ее в качестве лучшего претендента на пост судьи Верховного Суда.

Моим сокровенным желанием является также, чтобы Вы искали кандидатов в члены Верховного Суда среди таких, как судья Саутер. Но я реалист и был бы удовлетворен, если бы удалось убедить Вас в целесообразности изменения Ваших критериев при выборе судей в пользу таких юристов, как О'Коннор.

С глубоким уважением - Эдди Тэйбаш.