Поговорим о "духовности"

А. Ахаян. Одного моего знакомого попросили выступить оппонентом по кандидатской диссертации. Предмет исследования - содержание деятельности по формированию духовности подростков в рамках системы дополнительного образования. Мне стало интересно, и я посмотрел эту работу. Исследование в ней налицо, с точки зрения "диссертабельности" - нормальная законченная работа. Но вызывает возражение сама постановка задачи. Дело в том, что под "духовностью" автор понимает интегральное качество, содержащее в себе любовь и к человеку, и к Богу (так у автора). Причем, в неразрывном единстве: если одного из компонентов нет, то нет и качества в целом. Автор призывает не путать "духовность" и "душевность". Душевное отношение к людям - это, по его мнению, еще не духовность. И именно такое понимание этого качества, формируемого у подростков, проходит через все исследование. В этом и заключается пафос предложенной работы. Забавно, не правда ли? Причем кафедра, где выполнялась и откуда выпускается работа, находится во вполне уважаемом светском вузе. Мне удалось убедить приятеля не соглашаться на оппонирование.

Я уже в третий раз за последний год встречаюсь с людьми, проводящими вполне добротные научные исследования, имеющие, однако, целью отыскание путей формирования заведомо ложных (с точки зрения материалиста) представлений. Причем ум и искренность помыслов этих исследователей не вызывает у меня сомнений. И причина здесь - в неразберихе и мешанине, которая возникла и уже десятилетие продолжается на том месте, которое ранее занимало "коммунистическое воспитание". Судите сами. Привожу цитату из выступления исключительно уважаемого мною человека, которому в конце семидесятых в аспирантуре я сдавал экзамен и который сейчас является президентом Российской Академии образования - Николая Дмитриевича Никандрова:

"Образование школьников должно получить точки опоры в виде общих целей воспитания учащихся. Я вижу следующие базисные цели:

  1. Идея всестороннего развития личности, которая была провозглашена еще в 1948 году на генеральной ассамблее ООН во "Всеобщей декларации прав человека" всеми народами мира.
  2. Десять заповедей, которые неоднократно упоминаются в Библии. Это - наиболее часто упоминаемые повелительные и запретительные нравственные нормы. Первые четыре из них устанавливают отношения человека с Богом, а следующие шесть - отношения между людьми, то есть общечеловеческие ценности: "Почитай отца твоего и матерь твою...; не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего и не желай дома ближнего твоего..."

Думается, что сформулированные "базисные цели воспитания" нуждаются в осмыслении, разъяснении и уточнении, поскольку не исключено, что при такой формулировке они могут быть использованы и, к великому огорчению, уже начинают использоваться в качестве "крыши" для научного поиска путей формирования откровенно антинаучного мировоззрения.

А. Семенов. Повод моего обращения к участникам конференции - услышанное из уст одного гуманиста, члена РГО, мнение, что те, кто стоит на атеистических позициях, не должны говорить о "духовности", что для них это понятие вообще не имеет смысла, потому что происходит от слова "дух", то есть насквозь религиозно. Хотел бы услышать на этот счет мнение участников конференции. Действительно ли духовность правомерно связывать только с религиозной жизнью, и надо ли искать какое-то другое слово, чтобы вместить в него то же содержание?

А. Ахаян. Надо же, как совпал по времени Ваш вопрос с моим предыдущим письмом. Насколько мне известно, термину "духовность" давал определение в течение нескольких веков целый ряд мыслителей, причем далеко не все эти определения несут теологический окрас. Мне неловко рассуждать на эту тему - я все же не специалист по этой проблеме. Думаю, что среди нас найдутся люди, имеющие большие основания для разъяснения возможных вариантов содержания понятия "духовность". Позволю себе лишь два коротких замечания:

  1. Помню, лет 10-20 назад в литературе существовал вариант понимания термина "духовность", не связанный с регигиозным наполнением.
  2. Если позволительно выбирать между отказом от использования этого термина (по причине, о которой упоминает А. Семенов) и приданием ему иного, нерелигиозного смысла, то я выбрал бы последнее, поскольку с "пиаровских" позиций, как мне кажется, выгоднее не отказываться от использования самого этого слова.

В. Кувакин. Хочу сказать о термине "духовность". Когда я писал книгу "Твой рай и ад", то постепенно стал понимать, что с этим словом, как и со словом "дух", трудно работать, поскольку оно ускользает от анализа и не демонстрирует такие качества реальности, которые могли бы сделать его предметом научного анализа. Так сказать, непосредственным образом оно ничего не значит и ничего не содержит. Для религии и религиозной веры такие понятия вполне реальны в качестве неких догматов (например, третья ипостась бога в христианстве называется Бог - Дух святой), но они связаны в голове верующего со сверхъестественным и никакого отношения ни к науке и ее практике, ни к обычной земной, естественной жизни людей не имеют. Но в языке они и их производные бытуют со значением чего-то, вроде бы имеющего отношение к жизни. Иногда они вызываются к жизни чисто политической коньюнктурой. В активный оборот слово "духовность" запустила команда Горбачева, чтобы семантически выделить моральную компоненту своей политики, которую тоже обозначили словом не первой, но все-таки свежести - "перестройкой". Все эти новые семантические знаки ("ускорение", "новое мышление" и др.) весьма быстро завяли, а в основном были сметены напором ельцинских реформ и их новой семантикой: "приватизация", "ваучеризация", "монетаризм" и т.д. Но слово "духовность" от горбачевцев благополучно вернулось к своим первым хозяевам - духовенству РПЦ. Этого и следовало ожидать. Возможно, правы те, кто считает: почему бы не побороться за это слово? Но я другого мнения: в данном случае это неэкономично, энергии затратишь много, а эффекта будет мало. Я думаю: пусть церковь получит обратно свою кость и грызет ее дальше, а у нас есть другие, гораздо более ценные понятия - "гуманизм", "гуманность", "человечность". А вместо слова "дух" существует целый семантический ряд - "сознание", "внутренний мир", "психология", "разум", "мировоззрение", "совесть", "нравственность" и многие другие. С этими словами может работать наука, они обозначают что-то реальное, что можно изучать, чем можно овладевать, что можно совершенствовать. Конечно, в ряде случаев без слов "дух", "духовность", казалось бы, не обойтись, но обычно в контекстах они обозначают нечто такое, для чего можно найти более понятные заместители. Употребляя в этих случаях, скажем, слово "дух", мы знаем, что не о духе как таковом (что есть фикция) идет речь, а о чем-то более очевидном. Например, когда мы говорим "в здоровом теле - здоровый дух", ясно, что речь идет не о чем-то весьма смутном, а о психическом и нравственном здоровье, о хорошем настроении и т.д. Со словом же "духовность" каши не сваришь даже тогда, когда его употребляют в смысле "интеллигентность", "воспитанность" и т.п. Что говорить о "духовности", если вспомнить, что все споры советских времен об "интеллигентности" заканчивались ничем? Я бы советовал избегать употребления этого понятия как двусмысленного, неконструктивного и надежно монополизированного религией.

К. Холшевников. Слово "духовность" так затаскали духовники, духовенство, что не стоит нам его употреблять, хотя и не возбраняется. В союзники хочу призвать не естественника и не математика, и даже не ученого, а великого композитора. В книге о Джузеппе Верди я прочел о его споре относительно тех благ, которые принес людям XIX век. Его оппонент все напирал на духовность, которой, якобы, тот век людей не облагодетельствовал. Верди взорвался: "Дух был всегда, а вот железных дорог не было! Человек уже не мыслит своей жизни без технических благ века, которые и дают ему возможность возвышать свой дух".

наверх